Л.В. Шапошникова. ФИЛОСОФИЯ КОСМИЧЕСКОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Николай Константинович и Елена Ивановна Рерихи, один – великий художник и мыслитель, другая – крупный философ и подвижник, сыграли выдающуюся роль в труднейшем эволюционно-духовном процессе создания нового космического мироощущения. Их философско-художественное творческое наследие заложило прочный фундамент для многих культурно-духовных процессов, развивавшихся в пространстве XX в. По моему убеждению, вряд ли можно считать переоценкой их работы утверждение о том, что они оба немало содействовали продвижению человечества по лестнице космической эволюции, донеся до нас идею расширения сознания и в художественных образах, и в философских мыслях. Пройдя тяжелейший путь испытаний и неустанного труда, Рерихи создали уникальную философскую систему, названную Живой Этикой. И Николай Константинович, и Елена Ивановна всем своим творчеством были связаны с космической эволюцией человечества, ее важнейшими проблемами и ее сложнейшими процессами. Центрально-Азиатскую экспедицию, в которой они оба приняли участие, можно считать уникальнейшей экспедицией XX в. Эволюционная нагрузка, которую несла эта экспедиция, до сих пор недостаточно исследована и осмыслена. После нее Рерихи провели многие годы в уединенной гималайской долине в Индии и, несмотря на это, оставили России и человечеству богатейшее духовное наследие.
|
|
|
 |
|
Нильс Бор |
Эволюционные тенденции, возникшие в пространстве XIX в., привели к развитию интереса к культуре Востока, его философским построениям и находкам в области исследований человеческого духа. Этот интерес затронул и научные круги. Среди первых в этой области оказались такие выдающиеся личности, как Владимир Вернадский и Нильс Бор. Новые открытия в области естественных наук требовали пересмотра устаревших методологий, которые уже не в состоянии были объяснить новые, становившиеся объективными фактами, процессы и явления. Так, Нильс Бор объяснял ряд явлений в области атомной физики с помощью китайской философии, и его принцип дополнительности был сформулирован именно на этом основании. «Новые области естествознания, – писал в свою очередь Вернадский, – к которым принадлежит биогеохимия, в области философии Востока встречают более важные и интересные для себя наведения, чем в философии Запада» [2, с. 104].
 |
|
| В.А. Вернадский |
|
Мысль Востока подвела к необходимости обратить внимание на пространство так называемого вненаучного способа познания, в котором умозрительный, неэкспериментальный метод занимает ведущее место. Вненаучные способы познания существовали с далекой древности, однако впоследствии были отринуты учеными. К XX в. человеческая мысль, познающая окружающий нас мир, строго делилась на два пространства – научное и вненаучное. Необходимость соединения того и другого ощутила в минувшем столетии прежде всего сама наука, которая расширила к этому времени границы своего познания и испытывала значительный дефицит идей в осмысливании открывающегося ей. В традиционной науке наметился поворот к накоплениям, сделанным в другом времени и в другом пространстве, однако он был далеко не легким, ибо ему противостояли старые мировоззренческие системы и сами носители старой научной парадигмы.
В 20-е годы XX в. впервые появились книги философии Живой Этики, имевшей непосредственное отношение к данным проблемам и содержавшей в себе все необходимое для формирования нового мышления и новой системы познания. Живая Этика как бы подытожила все предыдущие накопления человеческого знания, соединив научный и вненаучный способы мышления, синтезировав основные формы познания и создав ту методологию, которая могла лечь в основу нового космического мировоззрения. В этой философской системе осмыслены и поставлены на практическую основу важнейшие проблемы и процессы космической эволюции человечества. В ней же заключались и главные направления формирующейся синтетической системы познания, которая обобщала в общем потоке нахождения древней и восточной мысли и новейшие открытия экспериментальной науки. Результаты такого процесса оказались столь неожиданными, что Живая Этика долгое время не воспринималась как система, имеющая непосредственное отношение к развитию современной философской мысли. Вместе с тем эта философская система, несмотря на все расхождения с привычной формой изложения, послужила фундаментом формирования новой системы познания, призванной соединить основные культурно-духовные моменты, связанные не только с самой духовной революцией, но и со становлением космического мировоззрения в самом широком смысле этого понятия.
История XX века сложилась так, что в его пространстве и времени в значительной степени реализовались духовно-культурные накопления предыдущих столетий, что позволяет считать этот век переломным. Немалое количество противоположений и противоречий, образовавшихся во многих областях жизни XX в., привело к определенному усилению энергетики этого пространства-времени.
Духовная революция России дала о себе знать в различных культурно-духовных областях уже в XIX в. Духовная революция, в отличие от социальной, не есть явление взрывного, кратковременного характера. Она развивается медленно и идет в определенных областях человеческого бытия, не затрагивая все их сразу. Поэтому нередко такие революции остаются незамеченными в самом начале и только многие годы спустя начинают осознаваться по тем изменениям, причины возникновения которых долго еще остаются скрытыми от современников. Духовная революция представляет не столько историческое явление, сколько процесс движения в духовно-культурной эволюции, носящей космический характер. Ее причинное поле лежит во внутреннем, а не внешнем мире человека. Во внешнее поле попадают лишь следствия причин, зародившихся в этом внутреннем пространстве. В силу этой особенности многие процессы, развившиеся в ходе духовной революции, носили профетический характер. Пророчества Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Александра Блока, Федора Достоевского воплотились в российской истории с удивительной точностью.
Исторические условия сложились таким образом, что в России во времени и пространстве совпали духовная и социальная революции, что в свою очередь оказало и оказывает решающее влияние на культурно-историческое развитие страны вплоть до сегодняшнего дня.
Духовная революция в отличие от социальной набирает свою энергетику медленно. Имея за собой критическую массу энергетических накоплений, она проявляла себя в начале XX в. новой мыслью философов Серебряного века, новыми научными открытиями. На смену старому социологическому мышлению и сознанию шло новое космическое, более высокого измерения, требовавшее иных подходов, иной духовной и научной практики. Старое сопротивлялось и не хотело уступать. Новое и старое, свет и тьма, дух и косная материя – вот те противоположения, энергетика взаимодействия которых постепенно заполняла духовно-культурное пространство России.
Такие ученые, как Владимир Вернадский, Александр Чижевский, Константин Циолковский, Владимир Бехтерев, Павел Флоренский смело вторгались в ранее неприкосновенные области устоявшихся научных истин и пересматривали их, привлекая достижения древних мудрецов и умозрительной философии Востока. Возникала новая модель Вселенной, с которой была несовместима общепринятая методология традиционной науки. Формировался целостный подход к явлениям природы и человеческого общества. Однако исторические условия, сложившиеся в это время в России, привели обе революции к противостоянию, завершившемуся откровенным духоборчеством.
 |
|
Разрушение храма Св. Николая
С.-Петербургского Барградского подворья. 1932 г. |
|
Одной из важнейших причин подобной ситуации было резкое различие в идеологической вооруженности той и другой революции, в их стратегических целях. Если духовная революция ставила своей целью изменить духовный мир человека, стремилась расширить его сознание, одухотворить техногенную цивилизацию и науку, повысить роль Высшего в духовной культуре, то для социальной революции главным было достижение экономического благосостояния угнетенных классов и перераспределение богатств в их пользу. Обе революции шли не только на разных параллелях, но и в разных плоскостях и уровнях. Духовная революция охватывала пространство, которое Николай Рерих называл «поверх всех Россий», социальная же гремела в «нижней» России. Поток нового сознания, нового мышления шел мимо нее.
Социальная революция в своем противостоянии духовной сужала пространство духа, освободившиеся ниши которого сразу заполнялись косной материей "плоского" измерения. Человеческий дух отступал, не выдерживая духовного и физического насилия, уступая грубому натиску плотной материи. Подмена духовной цели жизни человека целью материальной, имеющей инструментальное значение, привела к смещению иерархии ценностей, к искажению ее критериев. Это в свою очередь определило неверные представления о свободе, которая есть результат развития духа человека, а не нечто, дарованное или добытое извне. Духовная революция ковала духовную свободу человека как основу земной свободы. Социальная же, отрицая дух, лишала земную свободу главного фундамента и обрекала ее на краткое и драматическое существование.
Духоборчеством была отмечена российская социальная революция, духоборчеством был отмечен и строй, который в результате этой революции возник. Смешение явлений духа и материи, привнесение абсолютного в царство относительного, подмена свободы внутренней свободой внешней создало такие острые и неразрешимые противоречия, воздействие которых могло привести только к фатальным разрушениям, а затем и к гибели миллионов людей. Устаревшее мышление социальной революции расчистило путь тоталитарному государству, которое пыталось уничтожить мысль духовной революции вместе с ее носителями. Но загнанная в глубокое подполье, она выжила, ибо ее идеология базировалась на непреходящих ценностях.
|
